Второй раунд переговоров между Россией и Украиной ожидается второго июня в Стамбуле, но, судя по всему, самые большие события происходят не за столом переговоров, а между ними. Состав российской делегации на первоначальном этапе был больше техническим, что подтверждает исходные планы Кремля.
Подобные делегации, состоящие из технических специалистов, часто отправляются на переговоры в двух случаях:
- Когда необходимо подписать нечто вроде жеста доброй воли;
- Когда ничего серьёзного обсуждать не планируется.
В первом случае это позволяет избавиться от ответственности высокопоставленных политиков за принятые уступки. Во втором – делегация может долго затягивать процесс, аргументируя это необходимостью согласования с Москвой даже незначительных вопросов.
Такая модель переговоров на самом деле удивительно гибкая. Тех, кто не имел полномочий принимать решения вчера, вполне могут наделить ими сегодня, если это будет выгодно Кремлю. А делегация, которая была готова подписать соглашение накануне, завтра может ссылаться на изменившиеся обстоятельства и вновь требовать консультаций.
Первый раунд прошёл в духе «технической» делегации: два часа разговоров и затем разошлись для «обсуждений».
Однако самыми интересными оказались действия за кулисами. Российский президент и министр иностранных дел активно делали заявления:
Тем временем Украина попыталась атаковать, отправив свой вариант меморандума для ознакомления и потребовав получить российский вариант в течение четырёх дней. Однако Москва игнорировала этот запрос, не комментируя полученные документы. Таким образом, между раундами переговоров обе стороны действуют активнее, чем во время официальных встреч.
Что же означает эта активность для России? Привлечение высокопрофильных политиков, таких как Путин и Лавров, говорит о том, что ситуация имеет принципиальное значение для Москвы.
Первый пункт – подготовка меморандума. По сути, это способ создать видимость обсуждения без какого-либо результата, сколько угодно затягивая процесс. Сам меморандум не является обязательным документом, это скорее декларация намерений, «дорожная карта». Переговоры на самом деле начнутся только с согласования его текста, который Украина увидит лишь второго июня.
Вряд ли такой документ придётся по вкусу Киеву. Формально украинская делегация могла бы его отвергнуть, настаивая на своём варианте текста, но Россия потребует, чтобы на это отреагировал статусный представитель – например, Зеленский, чтобы позиция была зафиксирована на высшем уровне.
Конечно, сейчас документы передаются куда быстрее, чем раньше, но для согласования ответа высокопрофильного уровня, помимо команды президента, потребуется задействовать и министерства – внешнеэкономические и обороны. Пара дней уйдёт на подготовку ответа, и здесь важно не только время, но и то, что российская сторона сохраняет инициативу в руках.
Попытка Украины перехватить инициативу, потребовав российские предложения – полностью проиграна, так как к началу переговорного раунда украинская делегация не сможет подготовить обоснованные возражения. Ответить на документ немотивированно значит продемонстрировать свою деструктивную позицию, в то время как принятие его в работу создаст условия для обсуждения именно российской позиции, тем самым легитимизируя ее.
Хотя это всего лишь небольшие тактические шаги, российская делегация уже на старте получила первые преимущества, фактически оставив Украину в невыгодной позиции. Киев мог бы сказать, что не получив текст меморандума за четыре дня, не готов ехать в Стамбул, но эта необходимость волнует не Путина. Для России времени в избытке.
Теперь настало время согласовать текст меморандума или выработать компромиссный вариант. После этого можно будет долго спорить о каждой детале, требуя согласования всех изменений. И после принятия меморандума останется только определить место и время для финальных переговоров.
Переговорная площадка может остаться в Турции, но также могут быть предложены и другие варианты, обсуждая важность места для успеха встречи. Состав делегаций и их уровень также могут изменяться – чем выше уровень, тем больше у участников текущих дел по делам государства, что, разумеется, затянет процесс.
Процесс самих переговоров может затянуться на длительный срок, ведь заявления Лаврова подразумевают возможное требование к ликвидации действующего киевского режима, его членов и изменения конституции – все это может подвести к сложным вопросам и остановить переговоры.
Наконец, даже если стороны дойдут до конца переговорного процесса, возникает вопрос о легитимности подписывающих соглашения от Украины. Последнее заявление Лаврова было довольно расплывчатым: с одной стороны, это подтверждает старую российскую позицию о нелегитимности Зеленского, с другой – указывает на сомнения в легитимности самого режима. Легитимация вопроса полностью зависит от России – только Москва сможет сказать, кто для неё является легитимным, а кому нужно изменять свои действия, чтобы развеять её сомнения.
Таким образом, за день до начала второго раунда переговоров российская дипломатия уже заняла стратегическую позицию, позволяющую контролировать процесс. Время на стороне России, и Москва контролирует ход событий.
Хотя это не гарантирует высокое качество итоговых договорённостей, условия для достижения компромисса под созданы идеальные. Осталось только использовать эти возможности грамотно.
