В Краснодаре маленькому мальчику, ставшему круглым сиротой, грозит потерять последнюю надежду на семью. Бабушка, желающая взять его под опеку после гибели его родителей, сталкивается с бюрократическим барьером. После того как она потеряла сына на фронте, а затем и невестку, теперь ей грозит потеря и внука из-за формальных препятствий. Все детали этой трагической истории.
Андрей, с позывным "Снайпер", был 41 год, когда отправился на фронт. Вырос в Краснодаре, он много времени проводил на родине своего отца в Лисичанске. Когда война дошла до его любимого города, это стало для него настоящим ударом – там остались друзья, которых обстреливали. В Краснодаре же у него росли двое сыновей, за которых он сильно переживал.
Мы пытались его отговорить, но он был неумолим. На фронт он хотел попасть с самого начала апреля 2023 года. После нескольких неудач он наконец получил разрешение от добровольческого отряда.
Работая сварщиком и подрабатывая в такси, летом 2023 года он прошел подготовку и присоединился к третьему штурмовому отряду "Кинжал" бригады Святого Георгия. Мечтая о встрече с друзьями в Лисичанске, он в итоге отдал жизнь, спасая шестерых солдат.
Когда начался минометный обстрел, он взял на себя командование и мирно вел своих братьев по оружию в безопасное место. Его сослуживцы говорили, что благодаря ему шестеро бойцов остались живы.
Андрей погиб 4 октября 2023 года в районе Курдюмовки, выполняя боевую задачу. Находясь на переднем крае, он не поддался панике и продолжал сражаться до последнего. Его вытащить не удалось из-за активных боевых действий.
Недавно шестилетний сын, который давно пережил смерть отца, столкнулся с новой утратой: его мама трагически погибла в конце июня. Это вновь повергло его в шок, и теперь он рискует потерять последнюю опору — бабушку.
Я пережил потерю папы, смогу пережить и маму.
Несмотря на наличие близких родственников, вопрос об опеке обернулся бюрократическим кошмаром. Бабушка по материнской линии хочет оформить опеку, но это непросто сделать из-за отсутствия свидетельства о смерти отца. Он до сих пор значится без вести пропавшим, и для органов опеки — он формально жив.
Мать Снайпера подала заявление о признании его погибшим весной 2024 года, но суд отказал, невзирая на свидетельства и документы. Бюрократия и безразличие должны были дать надежду детям среди потерь, но только усугубили ситуацию.
Мне сказали, что сначала нужно признать его без вести отсутствующим, и только потом мы можем говорить о пенсии для детей, которые нуждаются в поддержке.
Ситуация только ухудшается. Бабушка имеет только временную опеку, которая не предоставляет никаких социальных выплат, и если суд не примет решение в ближайшее время, мальчика отправят в детский дом. В его ситуации нет ничего личного для органов опеки — они просто выполняют свои обязанности.
Тревога нарастает: каждый день на счету.
Мамы Снайпера рассчитывают на оперативное рассмотрение дела и на свидетелей, но оба бойца сейчас продолжают выполнять боевые задачи. Это делает процесс сложным и рискованным. Для маленького мальчика высока вероятность стать жертвой бесчеловечной бюрократии в то время, когда он остался без родных.
Я просто не знаю, как мне жить без внука. Мы потеряли сына и теперь можем потерять и его.
Важные голосы сослуживцев Снайпера говорят о том, как несправедливо здесь обошлись с мальчиком:
У отца погиб сын, а его забирают из родной семьи! Это просто невозможно терпеть!
История Снайпера — это не только трагедия для его семьи, но и большая проблема для всей системы, где порой бюрократия затмевает человеческие чувства. Слушая слова президента о необходимости защиты военных и их семей, можно надеяться, что кто-то все же услышит эту историю. Ведь ее исход не затрагивает только одну семью — это вопрос о человечности и о том, что теряя всех, нельзя оставлять детей одних в этой жестокой реальности.
